Мы пьём, а рядом стоят какие-то студни. Наконец, не выдержав:
- А можете дать нам медовуху… (мучительная пауза со страдальческим видом) … понюхать?  

Разумеется, мы отдали беднягам оставшееся в стаканчике… А медовуха была, между прочим, настоящая и вкусная.

Нашли огромный актовый зал, в который попали через явно начальственную ложу. И только вошли во вкус, как нас тут же стали изгонять из здания, мотивируя это тем, что «посещение закончено».

Фотографируемся с жуткой скульптурой Елизаветы (там вообще всё внутри заставлено жуткими скульптурами авторства неувядающего Церители) . Тут подходит какой-то преподаватель:
- Видели, что с императрицей?
Мы: Нет, а что с ней?
Преподаватель (с хитрой ухмылкой): У неё грудь помята!
Смотрим – и вправду, на огромном бюсте вмятина, будто пальцем ткнули.
Какие-то студни сзади нас (радостно): Это всё Шувалов!

Императрица со вмятиной

На улице мы пофотографировались на чей-то умирающий фотоаппарат на фоне ледяных скульптур, изображавших здания МГУ (ГЗ, на Моховой, первый корпус), спутник Татьяна, запущенный в честь юбилея, и опять-таки Ломоносова и императрицу, а также рядом с очередным церителевским творением – Шуваловым на лавочке. Шувалов на лавочке сидит перед входом и смотрит прямо на Ломоносова, стоящего на тумбочке перед входом в ДК.  

Шувалов на лавочке

26 января

«Московский университет: Огонь просвещения через века»:

«…в центре первопрестольной появилось большое количество молодых людей в ярко-желтых курточках с эмблемой первого российского университета. А связано это с тем, что в этот день проходила акция «Московский университет: Огонь просвещения через века». Поэтому студенты-добровольцы, выстроившись в цепочку, передавали факел, привезенный из родного села М.В.Ломоносова в Архангельской области, от здания Государственного Исторического музея на Красной площади, где некогда располагался первый учебный корпус университета, к центральному входу Фундаментальной библиотеки МГУ. Весь маршрут выглядел так: ГИМ – ул.Моховая – ул.Волхонка – переход возле Храма Христа Спасителя на набережную – по набережной до Крымского моста – по Крымскому валу до м.Октябрьская – по Ленинскому проспекту – по ул.Косыгина до Смотровой площадки МГУ – сквозь ГЗ к Фундаментальной библиотеке. А у памятника первому куратору университета И.И.Шувалову своих питомцев ожидал В.А.Садовничий». (www.msu.ru, официальный отчёт)

Утром, облачившись в классные жёлтые куртки поверх зимних курток и шуб (и от этого став в пять раз толще себя), мы прибыли на боевой пост у библиотеки имени Ленина.

К библиотеке медленно, но верно подтягивались жёлтокурточные коллеги. Было дико холодно, но нам досталась стратегически выгодная позиция, благодаря которой мы могли бегать греться в подземный переход, к тому же мы абсолютно не зря (хотя и очень мало) захватили с собой кофе в термосе.

Народ шарахался, изумлялся, восхищался куртками, боялся, не началась ли очередная «оранжевая» (то есть жёлтая) революция, призывал на наши головы благословение господне, когда узнавал, что не началась, и вообще радовался. А мы гордо вышагивали туда-сюда, дабы не отморозить конечности. Господин Сотник носился со скоростью света и отловить его было невозможно. Расставить по боевым постам сотню человек – дело нешуточное.

Вокруг суетились фотографы и корреспонденты, жаждущие запечатлеть наши персоны. Наконец по жёлтой цепочке, растянувшейся вдоль Моховой, пронёсся шёпот: "Несут!". Нам достался самый крутой отрезок нашего участка – весь подземный переход под Воздвиженкой (улицу нам так и не перекрыли). Повелитель гордо спустился с долгожданным факелом по лестнице, а внизу мы стали передавать его друг другу и тащить по очереди.

Факел спустился под землю

Факел оказался немного не таким, как мы ожидали – он был украшен пером и цифрами 250, но горел как настоящий! Из перехода мы его вынесли втроём – вместе держась за ручку – это было красиво! Там его подхватила наша десятка. Богохульник Гарик из числа наших знакомых «мирных панков» (а на самом деле – туристов-водников) умудрился даже прикурить от факела (учитывая, что это был факел знаний, ему это должно было пойти на пользу!). Факел поплыл дальше – на каком-то этапе его должны были подхватить спортсмены и переносить святыню бегом, но мы этого уже не узрели. Времени до времени «Ч» было ещё много, так что наш Сотник назначил своей сотне встречу у памятника Кони и повлёк нас на соцфак – в свой личный кабинет. В личном кабинете на пятом этаже (пока шарообразные мы до него долезли, чуть не сдохли!) обнаружились неиссякаемые запасы минералки, печенья и конфет, которые были тут же уничтожены под кофе из кофепроизводящего аппарата. Набив карманы конфетами, мы дружно вывалились на улицу, где нас уже поджидали временно отколовшиеся от коллектива знакомые «панки». Господа панки были полны сюрпризов – из их недр неожиданно самообразовалась жаренная курица в лаваше. Приземлившись на ступеньки и посетовав на опасность отморозить себе мозги ("всё-таки же они на холодном камне сидят!"), Тюлень разодрал ластами бедную птичку и приступил к кормлению окружающих, к тому времени уже оголодавших и посему ничего не смущавшихся. Как в лучших домах Лондона и Парижа, курица употреблялась руками. Лимон, правда, уже закончился, но щедрость гариковская простёрлась даже до выдачи всем салфетки в количестве одной штуки. Обглодав кости и изящно зарыв их в снег, покосившись на милиционеров, все двинули на круглую площадь перед библиотекой.

Площадь медленно, но верно начала заполняться жёлтым народом. В толпе тут же возникла идея организовать "партию жёлтых", но к единому мнению толпа прийти не смогла – кто-то начал вопить "Эм-Гэ-УУУУ!!!", а представители вражеских ВУЗов тут же предприняли ряд попыток переорать сей крик души собственным. Панки возопили "ЛЕТО!", видимо, в несбыточной мечте о тепле. Тепло тем временем медленно покидало наши тела – факела всё не было и судьба его была покрыта мраком.

В едином диком вопле противоречивая толпа всё же слилась – при появлении нашего любимого ректора. Ректор залез на шуваловский пьедестал и мёрз там вместе со всеми, пока факел шёл к нам. Наконец раздались звуки замёрзшего военного оркестра, так и не пожелавшего выползти из подземного перехода, и факел пришёл. Снимая его прибытие на камеру, я в очередной раз отморозила себе руки до полного отсыхания. К счастью, принявший факел ректор тоже уже был изрядно подморожен, поэтому спич его был на удивление бодрым и кратким, в лучших традициях дамбладоровского «Подкрепляйтесь!». Народ радостно выл на каждую его реплику, а Повелитель даже взгромоздился на кого-то из панков и возвышался над толпой, дабы быть поближе к Великому. Великий поздравил всех с праздником и пригласил выпить медовухи.

Жёлтая революция

Хвалённая медовуха была, по сути, сплошной подставой и первым проколом в организации действа. Услышав призыв, все, разумеется, тут же ломанули. Но куда ломать, все имели слабое представление, и посему получилась не медовуха, а замечательная жёлтая живая каша. Мысль начальства о том, что вокруг маленького стола могут разместиться две сотни людей, была в корне неправильной. Они не смогли. По сути дела, они не смогли даже обнаружить эти столы среди огромной массы мечущихся по площади жёлтых коллег по несчастью, обуреваемых жаждой выпить. Мы в этой дикой массе отбились от своей стаи, печально обошли всю площадь, наблюдая, как несознательные граждане, добывшие где-то бутылки, явно не собираются делиться с общественностью своей добычей (из наших расчётов следовало, что в морду лица полагается примерно по 1/12 бутылки) и пьют драгоценную жидкость прямо из горла. Мировая справедливость, однако, восторжествовала. Когда мы обнаружили Повелителя, он был при практически полной бутылке, вырванной в тяжёлых боях из рук врагов-оккупантов нашего стола. Решив, что независимость и целостность бутылки может в любой момент оказаться под угрозой в силу близости вражеских дивизий, мы, отстреливаясь, начали отступление в сторону ГЗ. Беснующиеся граждане остались на площади, а мы, ещё разок полюбовавшись на фундаментальную библиотеку, бросились в укрытие.

Ну ладно, справедливости ради нужно признать – когда мы побежали от библиотеки к ГЗ, замёрзшие и обледеневшие, внутрь здания пустили всех, ничего не спрашивая и не проверяя. Переходы в другие зоны были закрыты, так что пришлось пойти в столовую на втором этаже – бывшую профессорскую. Блюд, приготовленных специально для торжества мы что-то не заметили – столовые заканчивали рабочий день, и мы съели всё, что оставалось – вредничать и эстетствовать никто не хотел. Гарик в очередной раз поверг всех в ужас тем, что сдвинул два стола для нашей большой компании, однако к нашему удивлению на него не наорали, а лишь вежливо попросили «после обеда вернуть, как было». Компания правда, пребывала в текучем состоянии – панки, не успев сложить в себя котлеты, тут же утекли усмирять никотиновое голодание (почему-то на 27 этаж ГЗ), Повелитель унёсся в студсоюз за юбилейными студенческими билетами. Трофейная медовуха, кстати, была распита с превеликим удовольствием – она оказалась настоящей – чуть горьковатой и весьма хмельной.

Бегство в ГЗ

Раздача розовых (то есть красных – прим. ред.) слонов в лице юбилейных билетов состоялась прямо на полу в холле перед актовым залом. Билеты оказались почти настоящими, в корочках, за подписью ректора и с ГЗ на обложке – всё как положено. Мир был на волосок от гибели, когда Повелитель обнаружил, что именно ему билета-то и не выписали. Но дело обошлось локальным швырянием авад и молний в студсоюзе, и билет был всё-таки выдан – без массовых жертв и масштабных разрушений. Затем мы сдвинули на место столы в столовой, которая уже закрывалась, немного поспали на полу под колонами и решили продолжить свои культурные развлечения. 

На «феерический концерт» в актовом зале выдавали только по 20 билетов на сотню. В целях избежания кровопролития и локальных революций, мы пожертвовали свои билеты в фонд голодающих Поволжья и решили сходить на концерт бардов.

До бардов ещё было несколько часов и мы решили направить стопы свои к аудитории 01, где был обещан Шрэк-2. Но тут началось самое неприятное и странное. Милиция вдруг стала выгонять всех из здания – нас, например, выловили прямо из туалета. Объяснений сначала не было никаких. Народ пытался ломиться в дверь и вопил «нам холодно!». Панки громко орали «Лето!» и даже привлекли этим внимание телевизионщиков со второго канала – те попросили их повторить на бис на камеру. Панки с удовольствием повторили.

Наконец стали пускать, и тут всё стало понятно. Начальство просто-напросто решило, что в здание проникло слишком много «безбилетных», и учредило таким странным образом отлов несчастных. Прогнали всех через металлоискатель. Дама-милиционер заявила нам, что у нас в рюкзаке бутылка. Пришлось выгружать из рюкзака все сложенные туда жёлтые куртки, чтобы она поверила в нашу честность. Бутылки, к нашему огромному сожалению, в рюкзаке не нашли.     

Но мы всё-таки не зря не развернулись и ушли, а потерпели и всё-таки попали внутрь – нас ждало вознаграждение. После просмотра старого документального фильма про какую-то биостанцию мы наконец-то попали в ДК. Там усилиями Повелителя мы оказались на самом первом ряду. В конце первого отделения на сцене появились Иваси и остались там на всё второе отделение, превратив его в свой персональный концерт!

 «А в десять часов вечера начался финальный десятиминутный фейерверк, который произвел впечатление на всех без исключения его увидевших».

Нас, к сожалению, с трудом можно было причислить к данной категории граждан, ибо из-за того, что концерт начался и закончился позднее, чем планировалось, мы увидели лишь самый финальный финал этого финального фейерверка – и то через окно, и то очень плохо. Так что не могу никак прокомментировать данный пункт программы. Впрочем, горе от потери фейерверка было скрашено тем, что Повелитель таки прорвался к Иващенко, забывшему на сцене свою примочку от гитары, и заполучил его автограф.